Сначала конфликт на Украине, затем "дело Лизы": традиционные немецкие партии опасаются потерять голоса "русских немцев", которые могут отдать на выборах в Бундестаг предпочтение АдГ, пишет Sueddeutsche Zeitung.
Как замечает автор публикации Ханна Байтцер, в АдГ существует сеть, которая обращается непосредственно к выходцам из России и так и называется: "Русские немцы и переселенцы в АдГ". Подобное превосходно вписывается в известные клише. "Так и представляешь себе тех, чьи предки сотни лет назад покинули Германию, в советское время очутились где-то в Сибири или Казахстане, распевали немецкие народные песни, а после развала системы устремились на свою историческую родину. Но там, - замечает журналистка, - их накрыла реальность в виде равноправия, толерантности и конституционного патриотизма".
Дмитрий Гайдель - один из тех, кто может ответить на вопрос, так ли все обстоит на самом деле. И именно поэтому, пишет SZ, СДПГ выдвинула его кандидатом в Бундестаг в берлинском районе Марцан, в котором проживают порядка 30 тыс. русских немцев. "Гайдель родился в 1989 году в Ленинграде, отец - немец, мама - русская. Семья переехала в Берлин, когда Гайдель был совсем маленьким. С тех пор он живет в районе Марцан-Хеллерсдорф; многие знакомые его родителей - русские немцы или более поздние переселенцы из бывших советских республик. По всей Германии проживают в общей сложности 4,5 млн этнических немцев, среди них около 2 млн выходцев из России", - передает издание.
По словам Дмитрия, эти люди не вписываются в традиционные клише: "Существует серьезный костяк пожилых русских немцев, которые настроены против беженцев и представителей нетрадиционной ориентации, смотрят только российские телеканалы и поэтому голосуют за АдГ". Но это, говорит молодой политик, лишь "малая часть выходцев из России с немецкими корнями".
Дмитрий подтверждает то, о чем говорят и результаты исследований. "Русские немцы старшего поколения тяготеют к таким партиям, как ХДС/ХСС. Более молодое поколение больше не отличается от коренных немцев, не имеющих миграционного прошлого. АдГ среди этой электоральной группы пользуется популярностью преимущественно в тех районах, в которых снижены экономические перспективы", - говорится в статье.
"Представителям традиционных немецких партий непросто достучаться до русских немцев", - соглашается Дмитрий Гайдель. Они не ведут активной политической деятельности и зачастую вообще игнорируют выборы. АдГ видит в этом мощный потенциал. Как поясняет Дмитрий, "русские немцы не привыкли открыто отстаивать свои интересы - что касается старшего поколения, у них это связано с их советским опытом. В те времена никто не вмешивался в политику". Гайдель полагает, что многие, приехав в Германию, предпочитали не выделяться: "Они хотели стать невидимыми внутри общества".
И очень жаль, сокрушается Дмитрий Шаад, 31-летний актер берлинского Театра имени Максима Горького. Отец Дмитрия - этнический немец, мать - русская. Он родился в 1985 году в Казахстане. Когда ему было 8 лет, семья перебралась в Германию, рассказывает журналистка.
"Каждый раз, когда я прохожу мимо какой-нибудь турецкой закусочной и вижу, как турки сидят там и пьют чай, мне становится завидно", - говорит Дмитрий. "Туркам удалось превратить одно из своих блюд в национальное блюдо Германии (имеется в виду донер-кебаб, ставший популярным в ФРГ. - Прим. ред.). У них есть места, в которых они собираются и ни от кого не скрываются". Прямая противоположность желанию стать "невидимым".
По рассказам Дмитрия, его родители решились на отъезд в Германию не потому, что они ощущали какую-то особую связь с немецкой культурой. Они не пели немецких народных песен, не считали Германию своей истинной родиной. "Мой отец узнал, что он этнический немец, только когда получал паспорт", - говорит молодой актер.
"Когда все развалилось, мы отправились туда, куда было возможно. (...) Но были и те, кто и в Советском Союзе культивировал свою этническую принадлежность - за что, правда, подвергался дискриминации". Но у них, рассказывает Дмитрий Шаад, было преимущество: они уже владели немецким языком. Однако они больше, чем его родители, были шокированы тем, что в Германии их воспринимали как "русских".
По словам Дмитрия, все этнические немцы, приехавшие из России, в первые годы были заняты поиском своего места в новой стране. Они сталкивались с унижениями, которые несет с собой миграция: внезапно они остались без языка для общения, в тесноте лагерей для беженцев, со страхом перед властями, плохой работой. Его родители никогда не интересовались немецкой политикой: "Какое дело человеку, пережившему крах системы и потерявшему все свои сбережения, до дебатов о размере пенсии или налогах на наследство?"
И так, замечает Дмитрий Гайдель, было вплоть до начала конфликта на Украине: "Кризис вокруг Крыма стал темой, которую никто не мог проигнорировать. Здесь столкнулись мировоззрения". А именно: великодержавные территориальные притязания России, которые уходят своими корнями в советские времена, - и стремление ЕС привязать к Европе государства, возникшие на обломках СССР, комментирует автор.
"Мои родители очень критично настроены к российской власти", - говорит Дмитрий Шаад. Однако и у них было такое ощущение, что им следует защитить позицию России перед "немцами". "Мы нередко считаем, что Запад несправедливо ведет себя в отношении России: например, нарушения прав человека в России клеймятся строже, чем те же явления в США".
АдГ знает, что делать с такими настроениями. "Партия критикует санкции против России, подчеркивает связь Германии и России - как, например, на прошедшем в конце минувшей недели "Русском конгрессе", - говорится в статье.
Но и в этом вопросе, замечает журналистка, те, кто уехал из России сравнительно недавно, придерживаются разных позиций. "Некоторые друзья моих родителей более критично настроены в отношении России, чем любой немец", - рассказывает Шаад. И это, по его словам, связано с тем, что они пережили в советское время. "Те, кого тогда дискриминировали за то, что они немцы или евреи, сегодня камня на камне не оставляют, критикуя российскую власть".
Помимо этого, рассказывает Дмитрий Гайдель, существует и конфликт поколений. Это стало очевидно и на фоне крымского кризиса: молодое поколение русских немцев чувствует более тесную связь с Германией, чем поколение их родителей и бабушек-дедушек.
Почему многие выходцы из России считают миграционную политику федерального правительства неправильной? - задает вопрос Дмитрию Гайделю автор публикации. Во-первых, отвечает политик от СДПГ, они считают, что у приезжих другая культура и им здесь не место.
Но это еще не все. "В процессе разговора всплывают и другие темы", - говорит Дмитрий и приводит пример семьи, приехавшей в 1990-е годы из России и теперь испытывающей трудности с перевозом сюда пожилых родителей. "На фоне миграционного кризиса у многих русских, проживающих в Германии, складывается впечатление, что сирийцам легче перевезти в Германию семью, чем им", - говорит Гайдель. Отсюда зависть, непонимание. При этом их не интересует, что и сирийцам перевезти родственников непросто.
"Если немецкие политики хотят заручиться поддержкой русских немцев, они должны обращать внимание на подобные проблемы", - считает автор статьи.
Кроме того, замечает журналистка, "русских" никто не встречал в 1990-е годы на вокзалах с цветами и плюшевыми игрушками. В СМИ они "чаще мелькали как угрюмые хулиганы с проблемами с алкоголем".
По словам Гайделя, в то время "Германия не воспринимала себя как государство, принимающее мигрантов, общество было абсолютно другим".
