Еще один близкий друг, с которым Черномырдин начинал восхождение в большую политику, Александр Костенюк, вспомнил о том, что карьеру большого человека Степанычу предсказал министр газовой промышленности СССР. А Александр Заверюха, вице-премьер в правительстве Черномырдина, не может забыть, как Виктор помог ему разыскать предков и того, как Степаныч научил Мориса Дрюона фразе «Пиво без водки — деньги на ветер».
Два лучших друга Виктора Черномырдина живут в Оренбурге — с ними он начинал восхождение к большой политике. Александр Костенюк на пенсии, а 40 лет назад работал в обкоме партии Оренбурга. Тогда Черномырдина назначили директором газоперерабатывающего завода: «Мы крепко сдружились после одного эпизода. На завод с проверкой приехал министр газовой промышленности. Мы с Виктором показываем ему предприятие, отчитываемся, а везде идет строительство, все разбросано. В одном из цехов наталкиваемся на большие коробки с дорогим французским оборудованием, которые стоят как попало. Министр увидел, разошелся: «Ты что, Черномырдин? Я тебе выговор напишу!» Виктор побледнел, но ответил спокойно: «Только привезли оборудование». А перед отъездом министр передумал, подошел к Виктору: «Ладно, не переживай, не будет выговора, я по твоим глазам вижу, что ты директор крепкий. Далеко пойдешь».
С Заверюхой (справа) не только работал в правительстве, но и отдыхал. Еще один Александр — Заверюха, был вице-премьером в правительстве Черномырдина: «Мы работали вместе в сложнейшие 1990-е. Я поражался его порядочности. Когда Ельцин слег с тяжелой болезнью, Виктора подбивали стать президентом, а он этого не сделал. И если его предавали, он молча оставлял этих людей и шел дальше, не устраивал скандалов, не мстил. А я до конца дней благодарен ему. Четыре года назад у меня была смертельная болезнь, наши врачи отказались лечить. Когда об этом узнал Черномырдин, договорился о сложнейшей операции для меня в Германии. Неоднократно я бывал у Виктора в гостях в Киеве, когда он был у вас послом. Помню, сказал, что хочу поехать на родину отца в Николаевскую область. Он почувствовал, что это важно для меня, отменил несколько встреч, и мы поехали вместе. Благодаря Виктору нам удалось разыскать могилы моих украинских предков — он подключил историков. Такие моменты забыть нельзя».
Ни для кого не секрет — Виктор Степанович был не только рыбаком, но и заядлым охотником. Друзья вспоминают, что к охоте Черномырдин относился не менее серьезно, чем к делам государственным — мог часами сидеть в засаде, не проронив ни слова. «Всегда радовался, как ребенок, когда удавалось подстрелить крупную добычу, — говорит Александр Костенюк. — Но он всегда знал меру в охоте».
За два месяца до смерти Виктор Степанович вместе с Костенюком провел каникулы в украинских Карпатах. Приезд не афишировали. «Мы жили в резиденции экс-президента Леонида Кучмы, недалеко от Ивано-Франковска. Меня поразило, как легко и свободно мой друг чувствовал себя у вас, он хорошо воспринимал местную речь, живо реагировал, и с большой любовью вспоминал дни, когда был послом в Киеве. Конечно, Виктор уже был очень слаб. Ел мало, пил неохотно. Мы много времени проводили на базе и всего два раза были на охоте. С нами там произошел эпизод, который я никогда не забуду. Перед охотой Виктор заметил: «Сегодня я подстрелю свою последнюю добычу», я попытался отшутиться: «Что ты такое говоришь? Мы еще настреляем с тобой». Но его слова таки оказались пророческими — из лесу вдруг вышел кабан и пошел именно прямо на Виктора Степановича. Один выстрел — и зверь был повержен. Как потом оказалось, это таки была последняя охота».
В компании Дрюона (слева), его жены Мадлен (справа) и своей супруги Валентины (крайняя справа)
«Степаныч очаровывал мгновенно», — в один голос твердят и друзья его детства, и родственники. Под большим впечатлением от встречи остался и классик французской литературы, известный писатель Морис Дрюон. Он — земляк Черномырдина: отец Дрюона — из Оренбурга. Когда об этом факте узнал Виктор Степанович, то пригласил писателя посмотреть Оренбуржье. «Это была просто невероятная встреча, — вспоминает друг Александр Заверюха. — Дрюон и его жена Мадлен были очарованы еще в самолете. Виктор Степанович много рассказывал писателю о России, кормил блинами с черной икрой, а потом у Дрюона спросили, что он будет пить, и тот ответил: «Пиво». Виктор Степанович рассмеялся и заметил: «Пиво без водки — деньги на ветер!». Когда эту фразу перевели писателю, он смеялся до слез, и несколько раз повторил ее по-французски, наверное, чтобы не забыть», пишет газета «Сегодня».
Заверюха рассказывает, что Дрюон и его жена Мадлен были настолько очарованы компанией экс-премьера, что попросили его отвезти их на родину Черномырдина в Черный Отрог — уж очень хотелось парижанам посмотреть на землю, где родился такой интересный человек. Там жена Степаныча Валентина Федоровна спела пару песен для земляков из Франции, а муж подыграл ей на баяне. «Это была удивительная встреча — в крохотном селе собрались два всемирно известных человека, земляки. Это был такой праздник для Отрога, люди брали автографы, фотографировались», — продолжает Заверюха. А когда разговор зашел о литературе, то Виктор Степанович поразил не только Дрюона, но и своих ближайших друзей обширными познаниями в этой области: «Это потом мы узнали, что он очень много читал еще в школе. Когда из сельской библиотеки выбросили произведения Сталина, Виктор принес домой все собрание. И все перечитал, отметив интересные места карандашом. Он сам мне рассказывал, как зачитывался Белинским, Чернышевским. А о художественной литературе и говорить не приходится: например, два тома «Проклятых королей» Мориса Дрюона он проглотил всего за три дня и многие сюжетные линии хорошо помнил». Когда Дрюон вернулся в Париж, он написал несколько заметок о России и большую статью о Черномырдине.
С однокашниками и друзьями. Виктор (в центре), Иван — слева В Черном Отроге живут лучшие друзья школьных лет Черномырдина — его одноклассники братья Прядкины, Иван и Николай. «Мы сдружились, когда в школу прибыли пять молодых учителей, — говорит Николай Прядкин. — Они за нас схватились, стали поддерживать, жизни учить. И Виктор был с детства талантливым организатором, к нему учителя прониклись симпатией, доверяли организовывать важные мероприятия. Например, преподаватель Петр Тихонович предложил создать спортивный комплекс для пацанов, турники, штанги, канаты. Мы с Виктором ходили по селу и агитировали народ участвовать в строительстве площадки, сами там трудились, а потом еще и дамскую спортплощадку сделали». С легкой ностальгией вспоминает общие дела и Иван Прядкин. Как вместе с Витькой (так зовет экс-премьера друг детства) они придумали, как оживить старые лыжи — к ботинкам пришивали подошвы, делали зажимы из гвоздей. В небольшой хате Черномырдиных была отличная мастерская. «Виктор всегда любил выигрывать, — переключается на другую тему Николай Федорович, — как-то я обогнал его на лыжах. Он засопел, расстроился. Прошли годы, он уже был в Оренбурге директором завода, я пришел к нему по делу, и пошутил: «А помнишь, Степаныч, как я тебя на лыжах обогнал?», а он нахмурился: «Не помню, не помню!». Прядкины и Черномырдин дружили больше 60 лет и за это время только раз поссорились. «Дело было из-за девушки, полюбили мы одну, но вы как-то мягко об этом напишите, история все равно давняя, — смущается Николай Федорович. — Какое-то время как соперники не разговаривали, он переживал, потом наши пути разошлись. И встретились мы уже через много лет. Пришел, мнусь в приемной, потом заговорил с ним об этом случае, а он улыбнулся: «Да что уж там. Прошло все, прошло!» А вообще он — классный мужик был!». «А еще он постоянно стремился быть в центре компании, — подключается второй брат. — Когда мы организовывали вечера в школе, к нам приходил баянист играть. Витя выдерживал ровно две песни, а потом просил у него баян и играл сам. Он играл немного хуже, но все равно здорово — мы плясали. И стихи вместе читали под его легкие романсы — Пушкина, Лермонтова. В то время мы жили одной большой школьной семьей. Помню, как-то захотели устроить праздник малышам — нарвали дома маленьких арбузиков и принесли первоклашкам, порадовали их». А сестра Черномырдина Екатерина Степановна, которая до сих пор работает в одной из школ Орска, поделилась воспоминаниями о брате в книге «Земляк» так: «Учился Витя, так же как и большинство сельских мальчишек, — на четверки. Интересовался историей. Часто читал нам, родне, вслух. Когда слушали «Молодую гвардию», слез на глазах не стеснялись. Праздниками для нас были дни, когда мама возвращалась из Оренбурга, куда изредка ездила, чтобы продать связанный пуховый платок. Привозила обновки, сладости, и по пять копеек на кино перепадало нам в такие дни. После десятилетки поехал Виктор поступать в летное училище. Хотел стать военным, как старший брат Николай. Но не повезло Вите — волновался, давление подскочило, не прошел он в летчики. Вернулся домой. На семейном совете решили отпустить Виктора к брату Александру в Орск. У того в городе уже комнатка была в доме на улице Горького. Потом уже построили два дома и всей нашей большой родней там поселились. По дому, хозяйству у каждого были свои обязанности. Корову, свиней, кур держали. Кормить свиней, чистить сарай — это числилось за Витей. А по зимним вечерам пух козий обрабатывали — и от этого никого не освобождали».
Писатель Виктор Боков учил играть «Оренбургский платок»
Автор песни «Оренбургский пуховый платок», писатель Виктор Боков, вспоминал в интервью оренбургской прессе, как впервые познакомился в Виктором Черномырдиным. Это было на одном из фестивалей в Оренбурге. Тогда оба Виктора так разобщались, что Черномырдин пригласил писателя в гости: «Я думал, мы будем говорить о политике, но только мы сели за стол и выпили, Виктор Степанович преобразился, — говорил Виктор Федорович, — он начал много шутить, потом достал баян и стал наигрывать «Оренбургский пуховый платок». Я слушал, слушал, а потом сказал: «Виктор Степанович, там несколько нот совершенно другие!». Показал, как нужно. И когда они начали вместе с Валентиной Федоровной петь эту песню, я понял, что нахожусь в очень светлой и счастливой семье».
Многие, кто знал эту пару, говорят то же самое. Друзья единогласны — именно после смерти любимой жены в марте этого года всегда сильный Черномор начал сдавать. «За два месяца до смерти Виктора мы вместе летели в самолете в Германию, там подавали спиртное, Виктор отказывался, — вспоминает Александр Костенюк, — а потом говорит: «Сегодня полгода, как с нами нет Вали». Сказал и отвернулся, но я увидел слезы. Впервые в жизни я видел, чтобы Виктор плакал. Он отвернулся к иллюминатору, и я не решался его тревожить».
Сестра Виктора Степановича Екатерина в своей книге «Земляк» о чувствах брата и невестки пишет, что в Валентину Витя влюбился с первого взгляда: «В школе ему нравились молодые и красивые учительницы: то преподавательница немецкого языка, то физики. Он старался успевать по их предметам и получал отличные и хорошие оценки. Но серьезно он ни на кого не смотрел. Только после армии, в 1961 году, он познакомился с будущей женой Валентиной. Вернее, их познакомил друг — Иван Дмитриевич Шипилов. Молодая, хорошенькая Валя, подруга его жены, жила с мамой, работала в швейном ателье. Витя покорил ее игрой на баяне, сама она прекрасно пела и знала много русских песен наизусть».
