Иногда даже великие диктаторы отступали, пишет журналист Дмитрий Литвин.
Сталину пришлось отказаться, например, от планов захвата Персии. Мао в конце концов пришёл к необходимости диалога с США. Каддафи признал, что стоит наладить отношения с Западом, хотя это и дорогое удовольствие, прежде всего, для диктаторского самолюбия. И даже малыш – ну, по меркам других несменяемых глав государств – Ким Чен Ын пересмотрел правила отца и деда и начал аграрную реформу, вернувшую частный интерес в сельское хозяйство.
А вот Путин сопротивляется, не желая отступать ни в мелочах, ни в крупных вопросах. Почему? Возможно, это и есть особый русский путь. А возможно – он так и не смог почувствовать себя в Кремле полноправным хозяином, болезненно переживает свою случайность в главном кабинете страны и поэтому боится, что какая-нибудь уступка хотя бы кому-то в стране или в мире может стать той самой роковой демонстрацией слабости, за которой последует утрата власти.
Бесспорно, россиянам было бы дешевле нанять психотерапевта для первого лица. Но, к сожалению, это невозможно. Так что, приходится оплачивать каждый счёт, который выставляют России и сам Путин, и его некомпетентные друзья.
Вот одна лишь Венесуэла – на неё у россиян ушло около 20 миллиардов долларов. Казалось бы – зачем? Во-первых, у китайцев уже есть абсолютно негативный опыт сотрудничества с режимом Чавеса-Мадуро. Можно было бы посмотреть на них – и не влезать в то же болото. Пекин вложил в Венесуэлу втрое больше – до 60-ти миллиардов долларов. И при всей влиятельности – не смог добиться от Каракаса выполнения простых договорных обязательств по поставкам нефти в обмен на вложения и поддержку. Конечно, кинули венесуэльцы и Москву – ещё осенью россияне высказывали Мадуро недовольство из-за срыва поставок.
Впрочем, для Китая даже 60 миллиардов это капля в море политизированных инвестиций по всему миру – и в Латинской Америке, и в Африке, и в Азии. Не отбилось в Венесуэле – отобьётся где-то ещё. Плюс, вряд ли кто-то может сказать, что для Китая это какая-то необоснованная внешнеполитическая хотелка, – это обдуманная стратегия, направленная на развитие своей же экономики. А у России что? Зачем России Венесуэла?
Что ли Игорь Сечин, глава "Роснефти", насмотрелся в детстве, как советские вожди боролись за Латинскую Америку, и убедил шефа, что это может быть круто и в новые времена? Или решил обставить Китай и всех остальных и показать, что Сечин может то, что не удалось другим? Или Путин вообразил, что можно превратить Венесуэлу в российский нефтяной форпост в Латинской Америке? Или никто ни о чём особенно не думал, а просто подвернулась возможность приписать себе объёмы венесуэльской нефти, позлить Вашингтон и по ходу ещё что-то украсть, переводя российское богатство в личное и оформляя воровство в виде кредитов при посредничестве венесуэльских вождей?
Ответ может быть любым, даже самым абсурдным. Но его достаточно, чтобы и сейчас, несмотря на почти солидарную позицию стран обеих Америк, Москва продолжила доказывать легитимность Мадуро, которого венесуэльцы пытаются свергнуть. Если всё-таки армия продолжит прикрывать Мадуро, всё это может закончиться войной, и вдобавок к банкротству Венесуэла получит деградацию типа ливийской или сирийской. В Кремле считают, что даже такая игра стоит свеч.
И знаете что? Да слава богу, что Кремль полез ещё и туда! Конечно, жаль граждан Венесуэлы, но у таких государств, как наше, есть свой интерес в ослаблении путинской России. Чем больше ресурса Путин с друзьями потратит ещё и на Венесуэлу, тем меньше сможет потратить на агрессию против Украины и наших соседей в регионе. Плюс, если эта попытка дерзить Вашингтону по вопросу о власти в Каракасе ещё ухудшит отношение к Путину в американском истеблишменте, то это можно будет считать просто подарком судьбы.
Режим Чавеса-Мадуро настолько гротескно кошмарный, что адекватным людям его невозможно представить в качестве чего-то приемлемого. Чего стоит одна лишь инфляция больше миллиона процентов по итогам года! Можно что угодно рассказывать о преимуществах социализма и спорить об иностранном вмешательстве в дела суверенных государств, но такая инфляция говорит сама за себя. Обесценивание денег уничтожает плоды труда и накопления всех в обществе – и бедных, и средних, и богатых. Режим, который такое допускает, – однозначно ублюдочный. Ну а какой же тогда режим, который его защищает? Да такой же. И чем активнее Кремль будет помогать старой венесуэльской власти, тем лучше для всех, кому выгодно, чтобы в мире смотрели на Москву как на пугало.
Всё это может быть полезным с точки зрения давления на Россию и в Евросоюзе. Проблема в том, например, что Венесуэла это источник мигрантов, а значит, и нестабильности в своём регионе. Люди буквально бегут от голода в соседние с Венесуэлой страны. И такой гуманитарный кризис, за который косвенно отвечает и Россия, – это слишком даже для лицемерной Европы.
Плюс - режим Чавеса-Мадуро стал фактором политики для других государств Латинской Америки. Перефразируя Жванецкого, Венесуэлу там держат для того, чтобы показывать детям и говорить: так жить нельзя. И вот Путин фактически утверждает: да и так жить можно! То есть в нищете, деградации и с репрессиями. Плохая картинка!
Итак, главное, чтобы Москва не уступала и по венесуэльскому вопросу. Пусть тратят ещё миллиарды, пусть ругаются ещё с Вашингтоном и Европой. Пусть портят отношения с Бразилией и другими странами Латинской Америки, выступившими против Мадуро. Пусть даже отправляют туда своих военных. Чем хуже, тем лучше! В случае с борьбой за власть в Каракасе, это правило работает на сто процентов
