"Разрешается деятельность в исключительно мирных целях". Так открывается статья 1 Договора об Антарктике, заключенного в Вашингтоне 1 декабря 1959 года. Документ, подписанный в разгар холодной войны, был попыткой смягчить вновь проявившийся пыл различных народов по отношению к континенту, открытому в 1820 году", - говорится в статье.
"По ходу завоевания Антарктики стала претворяться в жизнь идея о том, что для человека нет ничего слишком сложного, слишком враждебного или слишком недостижимого", - отмечает преподаватель геополитики полюсов в Свободном институте изучения международных отношений Мика Меред, автор книги "Полярные миры" (Университетское издательство Франции).
"(...) Белый континент уже в течение шестидесяти лет регулируется одним договором. Его первые 12 подписантов (сегодня 53 участника, 29 из которых играют только консультативную роль) обещают сделать из него "территорию мира и науки". Договор об Антарктике запрещает немирную деятельность (однако не исключает военную деятельность, направленную на исследования или "любые другие мирные цели", важный нюанс) и устанавливает научную свободу и международное сотрудничество. Кроме того, существует семь конвенций, соглашений или протоколов по охране окружающей среды", - указывает журналистка.
"Антарктика одновременно принадлежит нескольким государствам и никому, - поясняет Мика Меред. - Пять государств (Франция, Великобритания, Австралия, Новая Зеландия и Норвегия) взаимно признали свои территориальные претензии. У Чили и Аргентины тоже есть претензии, но никто их не признал. Что касается договора, то он замораживает все претензии: он не просит своих подписантов отказаться от них, но никаких новых претензий появиться не должно". В дополнение к этим так называемым "владетельным " государствам (7 государств имели территориальные претензии до подписания договора) два государства оставили за собой право на выдвижение территориальных претензий: Россия как "первооткрыватель" Антарктиды в январе 1820 года, и Соединенные Штаты, которые хвастаются тем, что первыми вступили на континент. В этом вопросе об управлении Антарктикой, детализирует Мика Меред, все руководствовались "логикой разделения мира и тем фактом, что в то время мы не знали, что происходит в Антарктике, но мы знали, что там могут быть природные ресурсы".
"Антарктида - это гораздо больше, чем белый гигант, населенный дружелюбными пингвинами. Две отрасли разжигают аппетиты. В первую очередь, рыболовство: "Во Франции южное рыболовство составляет 10% нашего национального улова и 25% нашей национальной прибыли", - указывает Мика Меред. - Следует также осознавать важность рыболовства для Аргентины, Чили, Австралии и очень далеких государств, которые давно занимаются данным видом промысла в регионе, таких как Норвегия, а также Россия, Китай или Япония". И переговоры между ними ведутся довольно жесткие: так, Китай и Россия выступили против создания морского охраняемого района, отстаиваемого Францией, заявив, что сомневаются в защитной эффективности этого правового режима и опасаются, что некоторые страны будут использовать экологическое право с тем, чтобы "де-факто обосновывать свою геополитическую позицию", - пишет Le Figaro.
"Туризм (в основном на полуострове), находится в стадии бурного роста, в 2019-2020 годах он должен превысить планку в 75 тыс. посетителей. Данное профессиональное сообщество является саморегулируемым в рамках Международной ассоциации антарктических туроператоров (МААТО). Но этот сектор оказывает влияние на окружающую среду, и если финансовые ставки не столь огромны, то "символически это свидетельствует о включении полярных зон в мировую экономику", - отмечает Мика Меред.
"Стоит ли опасаться, что минеральные ресурсы станут слишком заманчивыми для того, чтобы остаться неиспользованными? Металлы, кажется, присутствуют везде, но они нигде не сконцентрированы. Что касается угля или нефти, то наиболее оптимистичная оценка (часто путем экстраполяции исследований, проводимых в других местах) показывает, что Антарктида может содержать до 500 млрд тонн угля и эквивалент 200 млрд баррелей нефти в углеводородах, - говорится в статье. - Мадридский протокол по охране окружающей среды, "шедевр юридических блокировок", по мнению геополитолога, запрещает эксплуатацию минеральных ресурсов на суше и на море, а условия для ее изменения "практически невозможно выполнить".
"(...) Последний стратегический сектор, о котором следует упомянуть: это наука. (...) Континент может многое предложить для освоения космоса и развития технологий, полезных для промышленности. И под маской мирных исследований можно добиться прогресса, пригодного для военных целей, или осторожно развернуть разведывательную деятельность...", - комментирует Рой.
"В Антарктике работают 78 научных станций, 44 из них действуют круглый год, и каждая из них стремится прочно обосноваться на континенте. Китай, который прибыл сюда в 1982 году, но становится все более мощным, устанавливает (среди прочих проектов) уже пятую исследовательскую базу. "Китайцы создают реальную проблему, в особенности потому, что они обосновались в районе, на который претендует Австралия", - поясняет Мика Меред.
"(...) В конечном счете, речь идет не о девственной территории, где имеет право на существование только стремление к познанию. Каждая страна показывает свои мускулы и пытается играть с ограничениями договора. Возможность спасения для белого континента кроется в величественности его льдов, - указывает журналистка. - Поскольку "объект для завоевания", как отмечает Мика Меред, пока остается "континентом, где нет места индивидуализму: никто не может долгое время здесь выжить в одиночку, ни величайший из исследователей, ни величайшее из государств".
