«Зима близко». Эту фразу из сериала «Игра престолов» теперь нередко слышишь и от переселенцев из зоны АТО. И произносят они ее точно как герои сериала: задумчиво, озабоченно наморщив лоб. Им есть о чем беспокоиться. Война никак не кончится, а беженцы, как выяснилось, никому не нужны ни в Украине, ни в России.

В гостях не хорошо

Прежде всего, дело в деньгах. Массовый исход из Донбасса начался еще весной, и многие переселенцы уже растратили все свои сбережения. А работу найти теперь еще сложнее, чем до войны. Причем малый заработок, который отыскать проще, переселенцев не спасает. Им ведь нужно оплачивать аренду жилья, покупать вещи, лекарства, заново налаживать быт. Вице-премьер Украины Владимир Гройсман предложил выплачивать переселенцам по 884 грн. в месяц в качестве компенсации за аренду жилплощади. Правда, с учетом инфляции и взрывного роста цен на съемное жилье, это проблем беженцев тоже не решит.

Сложнее всего пожилым людям – шансы устроиться на работу у них минимальные, а на пенсию не прожить. К тому же иногда из-за хаоса в зоне АТО и бюрократических проволочек беженцы вообще могут не получать пенсии, «детские» и прочие выплаты. Конечно, государство и волонтеры помогают, чем могут, но их возможности весьма ограниченны. Некоторые беженцы до сих пор живут в палаточных городках, а то и в промышленных ангарах.

В народе ходит грустная шутка: «Летом беженцы из зоны АТО сливались с местным населением, но зимой их можно легко распознать по сандалиям, шортам и платьицам». Чтобы хоть как-то сэкономить, многие переселенцы ездят за теплыми вещами домой, в зону АТО. При этом они рискуют быть ограбленными, попасть в заложники или схватить шальную пулю. Но что поделаешь – одежды, собранной волонтерами, хватает не всем. К тому же получить помощь в маленьких городках и селах намного сложнее, чем в крупных городах вроде Киева, Львова или Днепропетровска.

В Украине они нередко сталкиваются с предвзятостью, а то и враждебностью местного населения. «Если в кране нет воды – воду выпили лугандоны» из «даунбасса».

По данным свежего опроса Института социологии НАНУ, наплыва беженцев боятся аж 16% украинцев. А от страха до ненависти – один шаг.

Тем, кто уехал в Россию, тоже приходится несладко. «Это не так, как мы думали, что куда хочешь, туда тебя повезли. Что предложили, то и выбрали», – жалуются они журналистам. В Ростове или Севастополе всем места не хватит – беженцев посылают в Сибирь, Якутию и прочие неприветливые и далекие края.

Дома еще хуже

Возвращаться домой переселенцев настойчиво зазывают власти «народных республик». Поначалу среди переселенцев стали распускать слухи о том, что жизнь в ДНР и ЛНР налаживается и вот-вот наступит благоденствие. Потом им стали угрожать конфискацией брошенных квартир. Теперь на беженцев – в основном на бюджетников – давят с помощью начальства. Руководители учреждений обзванивают сотрудников, угрожая увольнением, если они не вернутся на работу в свои районы «с особым статусом».

На посулы и угрозы поддаются не все – работать в «республиках» теперь предлагают за еду. Например, сотрудники захваченного боевиками телеканала «Ирта» (Луганск) получают зарплату продуктовыми наборами, а рабочие Луганского авиаремонтного завода – сухпайками. К тому же на оккупированных территориях продолжаются похищения людей, грабежи и убийства. На бесчинства «ополченцев» жалуется даже Федор Березин, сменивший Игоря Стрелкова на посту министра обороны ДНР. Дескать, ведут себя как оккупанты какие-то: грабят, убивают, обирают.

Несмотря на это переселенцы уже давно хотят домой, но возвращаться им некуда. Вот-вот начнутся холода, а в Луганске все еще нет света и воды, а отопительный сезон вряд ли начнется вообще. В деревнях и городах поменьше дела еще хуже. Пережить зиму в таких условиях под силу не всем. Так что с наступлением холодов стоит ждать еще одной волны переселенцев из зоны АТО – поедут даже самые упрямые.

А ведь многие переселенцы вообще остались без крыши над головой – им в буквальном смысле некуда возвращаться. Путь домой закрыт и проукраински настроенным переселенцам, которые бежали от расправы сепаратистов. Они не смогут вернуться, пока их города полностью не освободят от боевиков. В противном случае их ждут доносы, «аресты» и, возможно, смерть. Например, на днях боевики убили сына и свата активистки партии «Батькивщина». Их перехватили на блокпосте в Донецкой области и расстреляли. Так что закон об особом статусе оккупированных районов Донбасса стал ударом, прежде всего, для местных патриотов Украины.

В итоге вынужденные переселенцы из зоны АТО оказались в почти безвыходном положении. Государство решить их проблемы не в силах, местное население им не очень-то радо, а дома у них – война, разруха и власть самозваных полевых командиров. Поэтому спасение замерзающих – дело рук самих замерзающих. Часть переселенцев, надеясь на чудо, все еще ждет скорого окончания войны. А другие начинают строить свою жизнь заново. Борясь с безденежьем, они берутся за любую работу. Кандидат наук, разгружающий на рынке помидоры, бизнесмен, вскапывающий огороды, – такие перевоплощения в среде беженцев не редкость.

Однако бедность и неустроенность жизни может подтолкнуть человека не только к труду, но и к правонарушениям. Поэтому, если в ближайшее время правительство не сможет как-то решить проблему беженцев, Украину ждет расцвет внутренней мигрантской преступности. И дело здесь вовсе не в плохих генах «лугандонов», а в том, что сотни тысяч (говорят даже о миллионе) украинцев оказались выброшенными за борт жизни. И биться об него они будут яростно – кто во что горазд.