Не потому, что Китай «обогнал» США по общему ВВП по методике паритета покупательной способности — с определенного момента это было неизбежно.
Не потому, что КНР — крупный инвестор, торговый партнер и кредитор нашей страны.
Не потому, что Китай явил миру какое-либо экономическое чудо — в терминологии исследований сравнительного экономического развития КНР является late industrializer. То есть страной поздней индустриализации — причем самой поздней, просто очень большим членом этой группы. По сути, Китай сегодня находится в наших — и, относительно, общеевропейских 50-60-х годах. Именно это является одной из причин фрагментарной дестабилизации.
А потому, что Китай не признал и не признает отторжения от Украины Крыма и осуждает наглое нападение России на нашу страну. А во вторую очередь — в силу первых двух вышеизложенных тезисов. Это, впрочем, не означает, что Киев не должен относиться к ситуации в Гонконге сбалансированно. Тем более, что в указанном случае речь вовсе не идет о выходе региона из состава Китая.
В определенной степени я согласен с аргументацией Юлии Латыниной в отношении того, что происходит в специальном административном районе Сянган. Вкратце, это Париж-1968. Дело в том, что наша Революция Достоинства могла бы выродиться в нечто подобное, если бы мы слушали лидеров оппозиционных партий и доброхотов ненасильственного сопротивления. В один прекрасный момент мы перестали к ним прислушиваться, потому что в противостоянии примитивам такой подход генерировал лишь рост количества жертв с нашей стороны, и поэтому победили. Но ситуация в Гонконге в заметной степени — иная.
Во-первых, при всей автономии и огромных богатствах Сянгана — это маленькая часть Китая, которой тот владеет по праву.
Во-вторых, в китайской, как и в российской диспозиции, — массовые кровавые расправы, когда счет идет на десятки тысяч смертей, — исключать нельзя. Поэтому сам факт восстания — пока относительно мирного — удивителен вообще. Пока трудно представить, чтобы Пекин из авиации и артиллерии расстреливал небоскребы своего главного (Шанхай пока не годится и в подметки) финансового центра, но вероятность такого варианта развития событий продолжает сохраняться. Тем не менее, массовый протест не идет на спад. И отражает, надо сказать, тенденцию в самом Китае. Дело в том, что Китай стал слишком уж капиталистическим, чтобы уподобляться, к примеру, нищей и убогой путинщине в ее обычной полицейской практике.
Поэтому, в-третьих, несмотря на то, что, если следовать марксистским наработкам в отрасли подготовки и реализации буржуазных революций, восстание в Гонконге является преждевременным, но правительству Китая придется считаться с его фактом. Маркс здесь при том, что надо было бы подождать несколько лет — темпы экономического роста в Китае закономерно снижаются, а толща среднего класса во всех крупных городах нарастает и консолидируется.
Китай безукоризненно следует по пути развития, который пройден нынешними странами Запада ( в том числе его многочисленными развитыми соседями) на век или полвека раньше. Не только марксист отчеркнул бы здесь красными чернилами — «противоречия назрели». Ошибка Пекина состоит в том, что он ускорил этот процесс в региональном разрезе — попытавшись усилить контроль над Гонконгом.
И здесь есть две причины. Нынешний руководитель КНР, Си Цзиньпин на новом технологическом этапе, конечно, и в антураже всей китайской специфики, но немного напоминает Никиту Хрущева. Ху Цзинь Тао был прагматичным консерватором, последователем Дэн Сяопина. А Си, похоже, искренне верит, что обладая таким вассалом, как Россия, и по некоторым другим причинам, дракон уже может легко воспарить над миром. Однако, объективно говоря, это заблуждение.
Во-первых, в ближайшие декады темпы роста в Китае продолжат спад. Потому что, говоря без экивоков, нынешняя политическая система — коллективная бюрократическая олигархия в стране, прочно ставшей на капиталистические рельсы — перестала соответствовать вызовам развития. Может быть не сейчас, но лет через пять, когда темпы роста упадут ниже 5%, станет ясно, что без соревновательной политики дальше развиваться нельзя. Один пример — сосед и конкурент Индия не только начала опережать по темпам роста, но и обогнала Китай в своей космической программе. Индия — демократия, в которой не только доминируют крупные корпорации, но и творческим людям дан настоящий зеленый свет, при этом она обладает огромным ресурсом дешевой рабочей силы. А в Китае такого ресурса больше нет. Средняя официальная зарплата в КНР начала перегонять украинскую — а ведь мы здесь вряд ли живем за эту среднюю зарплату, не так ли?
Во-вторых, проблемы в Гонконге косвенно указывают Китаю на то, что продвижение корпорации Huawei в Россию и ЕС — это «зачет», но с геополитическими амбициями время «попуститься» и заняться своими внутренними проблемами.
И, в-третьих, сегодня к Китаю с той или иной степенью осторожности в мире относятся неплохо. В данном случае возмущение российской общественности, связанное с тем, как ловко Пекин прокинул Москву с газопроводом и на каких условиях (товарного покрытия) согласен выделять ей кредиты, — можно игнорировать. Реалии проштрафившихся стран третьего мира, позволивших фантасмагориям управлять своей внешней и внутренней политикой, являются лишь их собственными проблемами. Однако уничтожение протестантов в Гонконге, — а пока что нападения полиции и боевиков «Триад», местных «титушек» только раззадоривают революционеров, — бронетехникой способно этот неплохой имидж уничтожить. Тогда 381.3 миллиарда долларов ВВП Сянгана в течение недель окажутся в Лондоне, Нью-Йорке, Токио и Сингапуре. А это превратит обоснованный и постепенный спад темпов роста в Китае во внезапный и ранее никак не прогнозировавшийся обвал...
Хочется надеяться, что Пекин и Гонконг найдут между собой общий язык.
А вот о том, что осложнения в той части Юго-Восточной Азии, через которую осуществляется заметный объем деловых и политических связей между рядом китайских и российских деловых групп, нам, как и всему западному миру, объективно выгодны, — мы пока умолчим. Ведь чем многозначительнее будет молчание Киева, тем дороже Пекину будет обходиться мечта интеграции в европейский рынок. И это прекрасно понимают в Поднебесной.
